Вы тут все дефективные?

>>127400845
Показываю лицам вроде тебя, как обезопасить себя от сгухи.

>>127403274
Да, он.

>>127399793 (OP)

> большего маразма, чем со статьей за педофилию придумать сложно?

Давай поднимем дискасс на самый абстрактный уровень и подумаем, что бы мы делали, если бы были легислаторами.
Как говорил один маятник, миром правит (т.е. является средством осуществления власти) дискурс, и ещё он говорил что отношение к власти только как ограничивающей и унижающей всё, что только возможно, сущности - это как бы признак незрелости - власть (дискурс, то есть) должна являться своеобразным инструментом, который творит реальность и человека. Поэтому, мотивация легислаторов очень важна.
В матушке UK есть аналогичный мизулинскому закон Coroners and Justice Act 2009 с примерно похожими определениями о том, что является порнографией т.е. та же имитация, и видимо, это всё пошло именно как его калька. Но в рамках этого акта можно выкрутиться, если есть возможность доказать, что изображение является частью контекста, который в целом не является порнографическим. Однако, это всё не важно. Важно то, что акт, по всей видимости, явился реакцией на нешуточный общественный дискурс, обсуждавший что же нам делать с этими жуткими похотливыми мужиками, которые готовы пускать слюни, на всё, что движется, производимый, как правило, немного ужаленными и от того граждански-активными тётушками. То есть, в данном случае гражданский активизм создаёт дискурс, который делает своё дело.
Можно долго гадать что является причиной конкретно такой его разновидности, но не сложно заметить, что он, в целом, не приживается в странах Азии с коллективистской культурой, не тронутых христианством, откуда собственно весь контент и пошел. Как мы знаем, христианство очень сурово вмешивалось в представления о сексуальности и весь конфликт ценностей, вероятно, происходит из-за того, что в месте создания контента обнаженное тело и сексуальность вообще не является столь же сакральной. Коллективистская культура успешно противостоит чуждому ей персоналистскому дискурсу (который, однако, не чужд православной культуре в случае Мизулиной). Но самое печальное то, что этот персоналистский дискурс в обоих случаях является не произведением великого архитектора нравственности, каковым был, например, известный палестинский проповедник, стремившийся переконструировать человека, а ужаленных граждан. Дальше - больше. Этот дискурс начинает немножко убивать. Он убивает здоровые эмоции, когда ты, например, хочешь сказать какому-нибудь нехорошему нигре (к сожалению, не все нигры бывают хорошими), что ему стоило бы пересмотреть своё поведение, и он убивает, а вовсе не конструирует личность самого нигры, так как последний понимает, что общение с ним на повышенных тонах может быть чревато юридически, просто потому, что он нигра.
То есть, мы приходим к выводу о том, что проблема не в системе власти (гражданский активизм vs авторитаризм), а в том, кто и как конструирует. Масштабный конструкторский запал коммунистического проекта сполна отразился в советской массовой культуре, и ты можешь сравнить этот результат с массовой культурой, созданной политически корректным дискурсом.
К сожалению, последний не сколько творит реальность и человека, а лишь размывает здоровую сексуальность, выпячивая уже не так ужи и здоровые её гомо-аспекты (в чём нетрудно разглядеть очевидную схизму).
То есть, если мы хотим хорошего, стройного, гуманистического, гармоничного, красивого мира, его должен творить искусный гуманистический архитектор, а не дискурс с элементами ужаленности.
Как можно заметить, так как восточная культура пока ещё сопротивляется этому дискурсу, её еще можно найти в чём-то красивой и стройной. Но это не сможет продолжаться вечно, если в процесс не вмешается технократия которая и спасёт мир.