Сап, /b/
Нытья тред
Всю жизнь терплю унижения и оскорбления, в этом мире нет кого-то, на кого я мог бы положиться или кому-то довериться. С самого садика я уже познал всю жестокость этого мира, когда меня заставляли жрать песок, пока воспитательница не видит, а если я сопротивлялся, начинали бить и пинать даже девочки, анонче, даже девочки. Это какое-то проклятие - быть козлом отпущения. На меня всегда валились все шишки. Сколько бы я не жаловался этим проституткам воспитательницам, они лишь бросали в мою сторону презрительный взгляд и пожимали плечами. Когда я пожаловался маме, она пришла со мной и спрашивала у моих обидчиков, почему они меня унижают. Они как всегда напиздели, ведь они пиздоболы сказали чистую правду, ведь они хорошие деточки, и пообещали кормить песком с добавлением говна и ссак не обижать меня. Стало только хуже, но делать было нечего. Кое-как отбыв последние месяца в саду, я пошел в школу.
Ах, 1 класс. Для кого-то это золотое время когда после школы можно было погонять в футбол или поиграть в войнушку с пацанами. Но не для меня. Я думал, что мне удалось вырваться из 9 круга ада, но оказалось, что я только-только попал туда. После линейки, когда весь класс собрался в кабинете, наша КР пошла на совещание, и я остался с ними наедине. Какое-то время меня не замечали, но после ко мне обратился кто-то из бывших одногруппников, рассказав всем о том, что я груша для битья, и абсолютно безобиден. Тогда то и начался ад. День подошел к конца, учитель записал наши имена и телефоны родителей для связи, и все разошлись по домам. Уходя, я краем глаза заметил скопление одноклассников, что-то обсуждавших и показывающих в мою сторону пальцем. Я решил не задерживаться и поскорее пошел в свой дом.
На следующий день мне устроили темную. КР заметила это, отругала пиздюков, но это не сильно помогло. Домой пришел с таким фонарем, что можно было и свет вечером не включать. Из опыта попросил маму не вмешиваться, на что она, к моему удивлению, согласилась. И так 4 года строгого режима в этой школе, пока я не уговорил маму перевести меня в другую соседнюю. Я надеялся найти там если не верных друзей, то покой и умиротворение, но как бы блять не так. В первый же день пристали двое отморозков - дистрофик и и его весьма упитанный друг. Грозили мне стрелкой, если не отдам деньги на обед дальше и так понятно, что было. Через год в нашу школу и по счастивой, ебана, случайности или нет, я наверное магнит для бед настоящий эталон хача, с эмблемой Н на тапках-обоссаках и ремне, с акцентом. Теперь у меня было трое врагов, что меня, как ни странно, начало злить. Какое-то время я это терпел, но всему приходит конец, и я решил проучить их всех.
Первой моей жертвой стал хачик. Я его подкараулил после школы за углом, и избил до крови, сломал два пальца и нос. Кара не заставила себя ждать, и на следующий день меня вызвали к директору. На все мои аргументы, где я говорил, что втроем унижать меня - не хорошо, мамка этого хуя Нурика показывала на заслуженные боевые раны. После вести дошли и до моей матери, и мне сказали немедленно обследоваться у психиатра. Психиатра, Карл. Я ему излил душу, сказал, что с радостью убил бы этого мудилу, на что он мне ответил рецептом с таблетками-успокоительными, от которых я сначала успокаивался, а потом преващался в овоща и засыпал. После двухнедельного отдыха дома, я пошел в школу. Там с меня хотели взять слово, что я больше не буду так избивать пидарасов наших славных учеников, на что я дал отрицательный ответ, и мне устроили лекцию о морали у психолоха. Немного времени спустя унижения вновь напомнили о себе, и я готовил план мести дистрофику. Во время очередных разъяснений мне о том, кто я есть, я выбрал удачный момент и, благодаря превосходству по массе, задавил ублюдка и также избил его, но еще жестче. На крики одноклассников прибежал КР и увела в кабинет директора. Некоторое время спустя пришла мамка это гандона Костички и так же, как и с тем хачом, начала разборки. После всего этого, меня выгнали из школы, отдав все документы мне в руки. Идти домой не хотелось, я заночевал прямо на улице в каком-то дворе на площадке. К несчастью, в этом дворе жили мои "друзья". Каким ветром их занесло, я не знаю, но трепку они мне задали знатную, что даже ходить было больно. Дойдя до дома, рассказал маме о произошедшем и сразу же уехал в больницу с переломом руки.
Недели прошли незаметно, и меня выписали. Тогда-то я дал клятву совершить кровную месть выродкам. Я забил им стрелку в лесу. Эти уроды и не догадывались, что я замышляю. Я взял в собой два кухонных ножа, и пошел мстить. В назначенное время я пришел и увидел их. После краткого "начнем", я достал оружие и на месте прикончил одного из них. Остальные двое впали в шок, и мне было удобнее устроить расправу над ними. Это было очень приятно, даже придало тепла глубоко в душе. К несчастью, я был с ног до головы запачкан кровью, и вообще оказался не в том месте и не в то время, а именно не далеко от места отдыха людей. Кто-то заметил меня и закричал, а я, недолго думая, убежал далеко в лес. Наступила темнота, надо было искать ночлег. Перед глазами все еще стояли эти выблядки, я видел их повсюду. Было страшно, я забрался под какой-то сгнивший большой пень и, приложив титанические усилия, заснул. На утро меня разбудил милицционер. "Тепленький",-сказал он, и заломил мне руки. Когда он вытащил меня из норы, я увидел поисковую группу и свою маму. Она плакала, не смогла сказать ничего. В тот же день меня отправили в детскую колонию.