атима: жизнь на территории гомофобии
Фатима — трансгендерная женщина и феминистка из Грузии. Фатиму пытались убить на уличной акции. На нее нападали соседи. Она была вовлечена в секс-работу. Фатима говорит, что она все же счастлива: она научилась видеть прекрасное в мелочах, ведь только так можно продолжать бороться.
Дарья Трайден
8 сакавіка 2016 | 2 218 | 0

© Фото из личного архива героини


Я Фатима Романова, по паспорту мне 26, но я считаю себя двадцатилетней, потому что моя гендерная самоидентификация началась с пяти-шестилетнего возраста.

Я представляю транс-группу тбилисской неправительственной организации WISG (Women's Initiatives Supporting Group). Это группа поддержки женских инициатив. Мы стараемся вести диалог с министерством здравоохранения, с министерством юстиции, также работаем над видимостью и активностью транс-сообщества.
Я феминистка и ЛГБТКИА-активистка.

Активизм

Отношение к транс-сообществу в Грузии негативное. Трансженщина или трансмужчина — неважно: и то, и другое одинаково не вписывается в «норму». Гомофобия наблюдается во всех ее аспектах. Семья, общество, работа, учреждения здравоохранения — с ней сталкиваешься везде.

Часто я скрываю свою гендерную идентичность, потому что есть страх... Не то что за себя, а за семью — у меня маленькие племянники и племянницы. Люди злые, они начнут мстить, семья не будет в безопасности. Я активистка, я открыто выступаю, говоря от лица транс-группы, от лица ЛГБТ-сообщества, но не всегда и не со всеми могу говорить от своего лица как трансженщина.

В Грузии складываются определенные стереотипы, которые, в свою очередь, формируют стигмы. Трансгендерные мужчины нечасто занимаются секс-работой, а трансгендерные женщины — да. И женщины подвергаются оскорблениям и дискриминации со стороны гетеросексуальных мужчин: физическое и психологическое насилие дома, через интернет.

В Грузии трансгендеры подвергаются большему психологическому и физическому насилию, чем ЛГБ-сообщество. К сожалению, это так. У трансгендерных людей разное самовыражение, поэтому внутри транс-сообщества нет согласия.

«Я могу не бриться, на лице щетина, но при этом покрасить губы и носить длинные волосы. Это негетеронормативно, это вызывает агрессию».

Семья

В Грузии семья — очень важный институт, и у него свои правила и нормы. В основном там фигурирует сексизм. Женщины играют второстепенную роль. Балласт, лишний груз, который нужно тащить: «Вот выйдешь замуж, муж за тобой посмотрит, господи, чтобы ты только мальчика первым родила» и т.д. Мало ценится то, что женщина вкладывает в работу и семью, — это «обязаловка».

Очень часто происходят преступления на почве ненависти, процветает сексизм. Мужья, отцы, братья, сыновья осуществляют насильственные действия по отношению к женщинам.

Но моя семья — это моя гордость, мое богатство. Мне важно, что они меня приняли. Я всегда буду стараться для нее, мне важно, чтобы они не расстроились. Моя семья знает о моей гендерной идентичности. Мои сестры, братья, мама очень поддерживают меня во всех начинаниях, но с отцом отношения натянутые, мы говорим только о глобальных, отвлеченных вещах. Говорить о личном с ним страшно — это человек советской закалки, гомофобный, трансфобный.

Надеюсь, с моим нынешним партнером мы создадим семью. Пусть она будет не гетеронормативной, не цисгендерной, пусть это будет гражданский, а не зарегистрированный брак, пусть наша семья будет нетрадиционной — мы будем счастливы в ней. И сейчас у нас с ним все мило и тепло.


Проституция среди трансгендерных женщин

Многие трансгендерные женщины заняты в секс-индустрии. Они работают как «под опекой», так и сами на себя. Стоят на улицах, на так называемых плешках (в Грузии так называют места, где стоят секс-воркеры), работают через интернет. Они получают не так мало денег, но и не так много, чтобы начать переход.

Есть и кроссдрессеры, которые делают это только для денег. Переоденутся в одежду противоположного пола и работают. Они не трансгендеры. Но они могут говорить от лица транс-сообщества, не являясь его частью, и это очень обидно.

Я сама определенный период работала в секс-индустрии. Мне было очень больно, когда я видела, что другие, отвечая на вопросы клиентов, говорили что они трансгендеры, они рады этому, хотя на самом деле не делают ничего, чтобы феминизировать или маскулинизировать себя. Многие говорят, что они трансгендерные женщины или мужчины, для привлечения клиентов, идут на радио и телевидение и говорят о том, о чем не имеют представления, для показухи: уровень гендерной образованности очень низкий.

Секс-индустрия в Грузии нерентабельна. Очень много штрафов выписывают, переводят на КПЗ — женщины проводят определенное количество часов в заключении из-за того, что занимаются коммерческим сексом. Но они все равно продолжают.

Когда я была в секс-воркерстве, меня оскорбляли, били, была постоянная незащищенность. Могли отвезти на выполнение «задания», не дать денег и побить. Изнасилований на работе не было, но было физическое насилие.
Мне больно и обидно про это вспоминать.

«У меня сохранилось много шрамов с того времени. У многих моих знакомых секс-работниц тоже есть шрамы. Многие из них пережили изнасилования».

Я завязала с этим бизнесом, но поддерживаю дружеские отношения с некоторыми трансгендерными секс-воркерами. Они не защищены.
Они обязательно берут деньги перед началом процедуры, но бывает, что после их просто бьют и забирают деньги.