Жизнь — это физтех, где каждый студент страстно желает перевестись к другому препу.

Кому-то хотелось спать на семинарах халявщика; другой уверен, что только факер дает знание.

Мне кажется, что я бы всегда чувствовал себя у препа, который не ведет у меня; и вопрос о переводе к нему — вот что я обсуждаю в беседах с моей душой.

"Скажи мне, бедная моя скучающая душа, не думаешь ли ты походить к Петровичу? Он должно быть, понятно объясняет, и ты наконец-то закроешься на хоры. Петрович —- лектор. Говорят, очень хороший: его лекции есть в библиотеке. Правильно построенные семинары, несложные контрольные —- всё это пришлось бы тебе по вкусу".

Моя душа не дает ответа.

"Раз уж ты так любишь продвинутую математику, не желаешь ли перевестись к Карасеву, к этому главному научному сотруднику МФТИ? Может быть, ты повеселеешь, готовясь к доп. вопросам по статьям с arXiv.org. Что думаешь ты о Филатове, - ты, любящая созвездия нулей и полюсов?"

Душа остается немой.

"Может быть, тебя сильнее привлекают простенькие с виду задачки Арсеньева? Что же, там мы нашли бы командный дух, обрученный с радостью самостоятельного мышления".

В ответ — ни слова. Не умерла ли моя душа?

Или ты уже окоченела до такой степени, что только в самобытной халяве находишь удовольствие? Если так, давай умчимся с тобой те факультеты, что сходны со школами. — Решено, бедная моя душа! Мы отправляемся на ФАКИ. Даже еще дальше — на ФАЛТ; и еще дальше от всякой учебы, насколько это возможно, — к самой студенческой жизни. Там беззаботные вечера на НК разбавляются волнительными концертами КВН. Там мы сможем надолго окунуться в молодость, а чтобы развлечь нас, лекторы будут время от времени рассказывать смешные истории.

Наконец душа моя взрывается возмущением, и слова, что она выкрикивает мне, воистину мудры: "Не важно! Не важно куда! Все равно, лишь бы прочь из этого мира!"

“Эх, плевать уже совсем. Скажу, что знаю, поздно повторять что-то” — мысли как в предсмертной агонии роились в голове, мчались туда-сюда по стонушим, тысячу раз изъезженным рельсам, покрытым мутным кофейным налётом. Толпа возле входа в аудиторию начала уменьшаться, студентов запускали. “На границу мне сегодня точно не выйти” — промелькнуло в голове.

“Так, ну давайте, заходите, ага. Куда пошли, мне зачётки, мне, да. Так, фамилию-то написали? Ага, а брс… брс 28. Ну что, вращайте барабан!” — раздающий указал на позолоченную ручку. Колесо барабана бешено завертелось, стрелка замелькала в глазах.

— Сектор “Лектор” на барабане! Будете сдавать лектору?
— Нет, знаете, я всё же…
— Внести чёрный ящик!

Три аспиранта медленно втащили гигантский чёрный чемодан и с облегчением поставили его перед Гришей.

— Смотрите, я конечно, отговаривать или переубеждать Вас не собираюсь… Спрашиваю последний раз: смотрим, что за преп или всё-таки возьмёте лектора?
— Я передумал: пойду к лектору
— Ну, давайте всё же посмотрим, кто бы мог достаться! Открыть черный ящик!

Аспиранты с трудом справились с заржавевшими замками, чемодан распахнулся и оттуда выскочил Валерка Седов.

— Мда, молодой человек, шыло на мыло… — как бы про себя прошептал раздающий
Валерку взяли под руки и медленно вывели из аудитории.

Ладно, молодой человек, крутите ещё разок. Тааааак, вам “лемма о выходе на границу”, т.е. оценка меры открытого множества через верхнюю …” — дальше Гриша не слушал, он уже понял, что ему досталось что-то из лекторского курса, того самого, что он ещё давно отверг в поисках лаконично-изящного изложения. “Нет, ну это бред какой-то”, — подумал Гриша — “я же не обязан ботать по его книжке! Докажу теорему о мере образа, это круче всяких там оценок!”

— Ну что, готовы отвечать?
— Знаете, это странно, билет-то не из программы, наверно, ошибка какая-то. Я вот вам покруче теоремку доказал, смотрите, вот преобразование, расщепляем на простые…
— Ну не надо лицемерить, не надо! Вот эти ваши случаи n-мерные, функции дикие… Они же на практике редко применяются! Зачем Вам это? Ладно, вот отл (8), надеюсь, в следующий раз подтянетесь...

Гриша внезапно очнулся, бредовый сон потихоньку выветривался из головы. Перед глазами было хмурое небо, казалось, оно потихоньку уходило дальше и дальше… Спина казалась какой-то открытой и уязвимой… Гриша со страхом повернул голову налево. Рядом с ним в воздухе болтался радостный одногруппник.
— Привет, Федос, как дела?
— А, привет. Да нормально всё, хорошо, ага.
— Хорошо?
— Ну да. Говорили вот, что я плохо кончу. Лечу, пока ничего!

[Вельбот "Well bot"]
— Айнур, почему мы едим здесь?
Мой сосед, грозный рин, неохотно ответил:
— До стипухи далеко, разве пойдёшь в столовку?
— Я не это имел в виду. Почему мы едим за письменным столом, повернувшись к стене и полке с учебниками?
— Ну, планировка такая.
— Скверная планировка.
Скромный ужин закончили в тишине.
Я читал в какой-то книге про древнее ремесло охоты на китов. Когда кит был обнаружен, спускались небольшие лодки. Китобойцы сидели в вельботах, в которых был линь — длинная верёвка, сложным образом уложенная в лодку. Легко представить, что в любую, никому не ведомую секунду может быть заброшен гарпун и тогда все эти ужасные извивы мгновенно оживут, словно кольцеобразная молния.
Что-то схожее есть и в этих учебниках и тетрадях: они аккуратно уложены на полке. Сколько их? 20-30? Когда в начале сентября, будучи полным рвения поднять свой средний балл, стоишь в библиотеке, ведешь себя, как малое дитя в кондитерской: набираешь кучу книг из основного и из дополнительного списков литературы. И чаще всего вся эта изящная библиотека юного исследователя лежит без дела до сессии, во время которой учебники и тетради, люди и раздолбы — все приходит в безумное движение. И более того: ведь окружённый смертельными опасностями, ты не можешь даже сидеть неподвижно, потому что экзамены идут и тебя без всякого предупреждения швыряет от одного предмета к другому; так что лишь благодаря своевременно проявленному искусству балансирования и величайшему напряжению воли и энергии ты сумеешь избежать замечательного вида с КПМ.
Но это еще не все. Подобно тому как скучный семинар, который зачастую только предшествует шторму и предвещает его, кажется нам еще ужаснее, чем самый экзамен; ибо скучный семинар - это не более как обертка, оболочка экзамена; он заключает его в себе, как безобидное с виду ружье заключает в себе гибельный порох, и пулю, и сам выстрел; точно так же и грациозная неподвижность (как бы даже ненужность) учебников, безмолвно окружающих студентов, пока их не начали ботать, - эта неподвижность несет в себе больше подлинного ужаса, чем даже сама опасность сессии. Но к чему лишние слова? Ведь все мы живем на свете обвитые гарпунным линем. Каждый рожден с толстенным учебником на полке; но только попадая в неожиданную, молниеносно летящую череду экзаменов, понимают люди безмолвную, утонченную, непреходящую опасность учебы на Физтехе. И если ты раздолб-философ, то и во время экзамена испытаешь ничуть не больше страха, чем сидя вечерком на НК, где за тобой наблюдают только верные друзья.

Мои размышления прервал староста, который бесцеремонно, с чисто панибратскими манерами вошёл в комнату без стука. Громко сказал:

“Сегодня будем делать опыты с магнитами. Разворачивать, так сказать, домены”

Староста говорил, что поступил на Физтех, чтобы стать исследователем: Фейнемена читал, пытался что-то там прочувствовать в уравнениях. Но, помнится, во время летней сессии на общефизе он попал к факеру, так тот ему дал несколько задач “для разминки”. Староста, разумеется, не решил —- словил перезду, потерял стипендию. Говорят, сразу после экзамена пошёл в боталку, просидел четыре дня, пока не решил “разминочные задачи”. Вышел совсем другим, хмурым с жаждой мести: общефиз оттяпал у него стипуху. А студент без стипухи… Впрочем, неважно.

Он взял ложку с моего стола, достал компас, ориентировал ложку по линии ЮГ-СЕВЕР. И внезапно, наотмашь ударил несколько раз. Потом ещё и ещё. Я от неожиданности даже не сразу попытался остановить его. После череды ударов староста поднёс к ложке компас —- стрелка не шелохнулась.
Я его немного побаивался его безумия, потому только прошептал злобно: “Алюминий это слабый парамагнетик, а фокус работает только с ферромагнетиками”.
“А, ок, че-то тупанул”— сказал староста и ушел.

Легкое жужжание установки разъедалось неловким молчанием, кабинет был почти пуст. Одногруппники давно сняли показания и выкинули из головы нелепые формулы, тяжеловесные определения. Однако убивать в себе экспериментатора еще не хотелось. Может, где-то на третьем курсе для него уже вырыта могила, заказаны надгробие и ограда. Но сегодня он жив.

Что есть лабы, как не исповедь физтеха? Это задача, пускай и искусственная, привносит хоть немного смысла в однообразные дни бесцельного самокопания. Но исповедуясь перед самим собой, как утаишь погрешность? Раскаяние неизбежно, его можно только отсрочить натянуто-пренебрежительным отношением.

— Почти закончили, докинь пару Ом, - тускло пробубнил Весельчак, похоже, втянувший в себя вместе с утренним кофе каплю осеннего сплина.
Последовало два уверенных щелчка. Фигура на осциллографе не изменилась, ни одна цифра не дернулась на частотомере. Магазин сопротивлений с немым упрёком поблёскивал лакированным деревом.

Ничто и не изменится. Эта ручка — как твоя жизнь. Всё, что ты можешь — вращать ручку туда-сюда, увеличивая и уменьшая сопротивление, с умным видом занося результаты в тетрадь, веря, что с каждым новым измерением ты ближе к цели. Цели, которую тебе кто-то подсунул, как листовку на оживлённой улице. Но чего хочешь ты сам? Чтобы ответить, нужно время, и ты крадёшь его, где только можно, блуждая по лабиринтам своих воспоминаний, степенно и вдумчиво, как на каникулах.

Так и есть. Ты — студент на вечных каникулах.

>>153793039 (OP)
Почему эти картинки находятся в разряде смищных? Что, никто так не говорит что ли? Я вот когда какую-то сложную хуйню пытаюсь понять, примерно также с собой разговариваю.

>>153793429
Они и не смищьные, эта точно. Все действительно так с собой разговариваю, поэтому она и так популярна

Уноси свое говно, раздолб.

>>153793039 (OP)
>математический анализ
>дивергенция

>>153793824
Даже не мое говно

>>153794110
Что не отменяет крутости картинки

>>153794110
Хочешь сказать, что дивергенция - не часть матанализа?

>>153793131
>Петровичу
Сука, не взял меня к себе отвечать на экзамене по дифурам. Пришлось отвечать рандому.

Что за графоман с физтеха такой? Хуйню какую-то написал тащемта.