>>250691645 эти хоть барбуру не долбили и не пиздели "ну забугром же все креативят и не могут без этого" вот и докреативился любитель барбитуры и марок выкалцкий этот
>>250690582 (OP) >забудут через 20 лет Да его сейчас-то уже никто не слушает и не знает. Он даже мне, сорокалетнему, в детстве казался каким-то сборником "волчьих цитат" для поехавших советских альпинистов и всяких байдарочников. Что уж говорить про зумеров.
>>250690582 (OP) >переоцененный Актёр отличный вообще-то. Авторские песни неплохи, для авторских песен. > сторчавшийся Есть такое. >хуесос В гомосексуальных связях замечен не был.
>>250690582 (OP) >которого забудут через 20 лет Через 20 не забудут, потому что есть дебики которым +-40 и они это слушают. Вот через 40 скорее всего забудут, потому что новых слушателей не появляется, даже совсем особенные зумеры, которые слушают всякий устаревший кал назло сверстникам, не могут слушать Высоцкого, слишком лютый кринж испытывают.
>>250698786 Не знаю кого ты имеешь в виду под этим словом, но я был сильно удивлён когда услышал у него песню Баллада о Любви, после этого прочитал всю его любовную лирику в стихах. У него даже в шуточной форме как то всё так легко, складно и красиво. "Серенада Соловья Разбойника", я даже на гитаре хотел выучиться играть чтоб одной девочке это под окнами орать, но я слишком ленив и пальцы толстые.
>>250690582 (OP) Типо он умер сорок лет назад и через двадцать лет его забудут окончательно. Тоесть овверейтед попсу из совка будут слушать целых шестьдесят лет по итогу, ты это хочешь сказать?
>>250699433 типа того. Только про оверрейд я сам написал потому что мне абидна что я столько годного репчика зачитал, ну типа там аирбэки, вайбы, рифма "нехорошо" к слову "хорошо" плюсом три джоб стоппера на лице и красивые косички, не говоря уже о безупречном маникюре, а слушают все равно его мужлана некрасивого. А я красивый.
>>250690582 (OP) Чел, прошло 40 лет как он помер. И даже сейчас находятся ебанашки вроде тебя, орущие "еще 20 лет и все!!!11!!" Через 20 лет будут орать точно так же.
>>250707846 ну так высоцкий каргокультист торчал чтобы креативить. на западе же торчали вот и он начал торчать, а кобейн торчал из-за болей в spyнах!!!!!!
>>250696277 Не сравнивай великого поэта современности с совковской собакой. Алишера забудут дай бог через тысячу лет. Он войдет в книги истории, как великий музыкант и композитор.
>>250690582 (OP) Когда я об стену разбил лицо и члены И всё, что только было можно, произнёс, Вдруг сзади тихое шептанье раздалось: «Я умоляю вас, пока не трожьте вены.
При ваших нервах и при вашей худобе Не лучше ль чаю? Или огненный напиток? Чем учинять членовредительство себе, Оставьте что-нибудь нетронутым для пыток».
Он сказал мне: «Приляг, Успокойся, не плачь». Он сказал: «Я не враг — Я твой верный палач.
Уж не за полночь — за три, Давай отдохнём. Нам ведь всё-таки завтра Работать вдвоём». —
«Чем чёрт не шутит, что ж, хлебну, пожалуй, чаю, Раз дело приняло приятный оборот, Но ненавижу я весь ваш палачий род — Я в рот не брал вина за вас, и не желаю!»
Он попросил: «Не трожьте грязное бельё. Я сам к палачеству пристрастья не питаю. Но вы войдите в положение моё — Я здесь на службе состою, я здесь пытаю,
Молчаливо, прости, Счёт веду головам. Ваш удел — не ахти, Но завидую вам.
Право, я не шучу, Я смотрю делово: Говори что хочу, Обзывай хоть кого».
Он был обсыпан белой перхотью, как содой, Он говорил, сморкаясь в старое пальто: «Приговорённый обладает, как никто, Свободой слова, то есть подлинной свободой».
И я избавился от острой неприязни И посочувствовал дурной его судьбе. Спросил он: «Как ведёте вы себя на казни?» И я ответил: «Вероятно, так себе…
Ах, прощенья прошу, Важно знать палачу, Что, когда я вишу, Я ногами сучу.
Да у плахи сперва Хорошо б подмели, Чтоб, упавши, глава Не валялась в пыли».
Чай закипел, положен сахар по две ложки. «Спасибо!» — «Что вы? Не извольте возражать! Вам скрутят ноги, чтоб сученья избежать, А грязи нет — у нас ковровые дорожки».
Ах, да неужто ли подобное возможно! От умиленья я всплакнул и лёг ничком. Потрогав шею мне легко и осторожно, Он одобрительно поцокал языком.
Он шепнул: «Ни гугу! Здесь кругом стукачи. Чем смогу — помогу, Только ты не молчи.
Стану ноги пилить — Можешь ересь болтать, Чтобы казнь отдалить, Буду дольше пытать…»
Не ночь пред казнью, а души отдохновенье! А я — уже дождаться утра не могу, Когда он станет жечь меня и гнуть в дугу, Я крикну весело: «Остановись, мгновенье!»
«…И можно музыку заказывать при этом, Чтоб стоны с воплями остались на губах…» Я, признаюсь, питаю слабость к менуэтам, Но есть в коллекции у них и Оффенбах.
«…Будет больно — поплачь, Если невмоготу», — Намекнул мне палач. Хорошо, я учту.
Подбодрил меня он, Правда сам загрустил — Помнят тех, кто казнён, А не тех, кто казнил.
Развлёк меня про гильотину анекдотом, Назвав её карикатурой на топор: «Как много миру дал голов французский двор!..» И посочувствовал наивным гугенотам.
Жалел о том, что кол в России упразднён, Был оживлён и сыпал датами привычно, Он знал доподлинно, кто, где и как казнён, И горевал о тех, над кем работал лично.
«Раньше, — он говорил, — Я дровишки рубил, Я и стриг, я и брил, И с ружьишком ходил.
Тратил пыл в пустоту И губил свой талант, А на этом посту Повернулось на лад».
Некстати вспомнил дату смерти Пугачёва, Рубил — должно быть, для наглядности — рукой. А в то же время знать не знал, кто он такой, — Невелико образованье палачёво.
Парок над чаем тонкой змейкой извивался, Он дул на воду, грея руки о стекло. Об инквизиции с почтеньем отозвался И об опричниках — особенно тепло.
Мы гоняли чаи, Вдруг палач зарыдал — Дескать, жертвы мои Все идут на скандал.
«Ах вы, тяжкие дни, Палачёва стерня. Ну за что же они Ненавидят меня?»
Он мне поведал назначенье инструментов. Всё так не страшно — и палач как добрый врач. «Но на работе до поры всё это прячь, Чтоб понапрасну не нервировать клиентов.
Бывает, только его в чувство приведёшь, Водой окатишь и поставишь Оффенбаха, А он примерится, когда ты подойдёшь, Возьмет и плюнет — и испорчена рубаха».
Накричали речей Мы за клан палачей. Мы за всех палачей Пили чай — чай ничей.
Я совсем обалдел, Чуть не лопнул, крича. Я орал: «Кто посмел Обижать палача!..»
Смежила веки мне предсмертная усталость. Уже светало, наше время истекло. Но мне хотя бы перед смертью повезло — Такую ночь провёл, не каждому досталось!
Он пожелал мне доброй ночи на прощанье, Согнал назойливую муху мне с плеча… Как жаль, недолго мне хранить воспоминанье И образ доброго чудного палача.